Неуправляемый «Тигр»

Фото: Владимир Астапкович / ТАСС

Водитель броневика получил пять лет колонии за ДТП с двумя жертвами в Ростове-на-Дону

Виктория Сафронова

5 февраля, 2015 17:46

8 мин

Сегодня, 5 февраля, Ростовский-на-Дону гарнизонный военный суд вынес приговор в виде пяти лет колонии-поселения в отношении 23-летнего Александра Кондратьева. Его признали виновным в громкой аварии с участием бронеавтомобиля «Тигр». Кроме того, Кондратьева лишили водительских прав на два года.

Авария, повлекшая смерть двух человек, произошла 21 сентября прошлого года. Двигаясь на перекрестке улицы Фурмановской и переулка Ольховского на красный свет, семитонный бронеавтомобиль «Тигр» врезался в ехавший со стороны проспекта Нагибина автомобиль «Киа Рио», задел еще три автомобиля. Попытавшись скрыться, он задел уже пятый автомобиль и остановился. За рулем «Киа Рио» находился таксист Радмир Рамазанов. Он погиб на месте аварии. Пассажира такси, Дмитрия Беликова, с тяжелыми полученными травмами доставили в БСМП-2, где через несколько часов он скончался. Обоим погибшим было по 24 года.

«Тигр» покинул полигон «Кузьминки» Неклиновского района Ростовской области 20 сентября около 22 часов. В салоне было четверо военнослужащих — начальник продовольственно-вещевой службы старший лейтенант Дмитрий Жильцов, младший сержант Алексей Спирин, рядовые Иван Бобков и Александр Кондратьев, который находился за рулем. Все они проходили службу в в/ч 51532 10-й отдельной бригады специального назначения ГРУ, которая базируется в поселке Молькино Краснодарского края. На полигоне в Ростовской области военные находились на учениях.

Четверым военнослужащим на «Тигре» удалось самовольно покинуть полигон и без препятствий проехать два блокпоста. Из показаний Жильцова, Спирина и Бобкова следует, что изначально они вместе собирались в хутор Веселый, чтобы продать взятую на складе тушенку и купить алкоголь. При этом военные уже не были трезвыми: в армейской столовой они втроем распивали спиртное. Кондратьев, как водитель, имел доступ к «Тигру». Согласно тем же показаниям, Жильцов нашел его и попросил отвезти компанию в Веселый. Кондратьев согласился.

По дороге Жильцов просил у Кондратьева взять управление «Тигром». Кондратьев отказал, сославшись на то, что по правилам он должен самостоятельно нести ответственность за бронеавтомобиль.

– Сели в машину, проехали через два КПП, — рассказывал Бобков на допросе. — Продали тушенку в Веселом, купили спиртного, выпили все вместе и речь зашла о сауне. Там мы ее не нашли и поехали в Чалтырь. Но в Чалтыре все было занято. В итоге как-то вот оказались в Ростове.

Как «Тигр» оказался в Ростове, не вспомнил никто из троих допрашиваемых пассажиров. Бобков рассказывал, что еще в Чалтыре поехать в город всех уговаривал Спирин. Спирин отвечал, что ничего не помнит. Жильцов на следствии говорил, что всю дорогу в Ростов смотрел в телефон и планшет, а на допросе заявил, что ничего не помнит тоже. Услышав это в зале суда, Кондратьев закричал: «Ты че несешь?».

Плохо помнят и как уже в Ростове они оказались на «какой-то свадьбе», и как «зачем-то» начали катать по городу на «Тигре» нескольких ростовчан, как вместе с ними в «Тигре» оказался гражданский, который помогал военным ориентироваться в городе. Все это, по версии следствия, происходило в районе рынка «Шайба». Здесь бронеавтомобиль заметил патруль ППС.

Бобков и Спирин утверждали, что, когда компания с «Тигром» стояла у магазина в районе «Шайбы», к ним подошли сотрудники этого же патруля ППС и попросили «не чудить и уезжать по-хорошему, пока ничего не натворили». Полицейские же на допросе заявили, что никакого разговора между ними не было.

– Мы патрулировали по Добровольского и напротив «Шайбы» заметили «Тигр», — рассказывал инспектор ППС Алексей Гончаров. — Рядом стояли люди в форме и гражданские со спиртным. Решили проверить, но развернулись и увидели, что они уже отъезжают. Никакого разговора в это время между нами не могло быть.

Отъезжая, «Тигр» задел припаркованный автомобиль. Патруль ППС начал их преследовать.

– «Тигр» ехал по маршруту Добровольская-Борко-Бодрая-Фурмановская, мы включили проблесковые маячки и спецсигнал, запросили помощь и ехали за бронеавтомобилем, — говорил Гончаров. — На всех перекрестках Фурмановской мы попадали на «красный», но «Тигр» продолжал ехать, а мы смотрели, чтобы никто не выехал на нас с пересечений.

По заключению экспертизы, скорость «Тигра» составляла около 70 км/ч, когда бронеавтомобиль, пересекая Ольховский, протаранил ехавшую на зеленый сигнал светофора «Киа Рио».

– Мы уже после первого ДТП, когда задели машину у магазина, хотели уехать из города, — говорит Бобков. — Жильцов кричал, что надо валить быстрее, уходить полями. Гражданский, находившийся с нами в «Тигре», показывал нам дорогу. Все кричали, ничего не было понятно.

На вопрос судьи, кого же в такой ситуации он считает виновным, Бобков ответил, что Кондратьева.

Сразу после того, как произошла авария, Спирин и Бобков успели убежать, поймать попутный автомобиль и добраться до воинской части. Кондратьева и Жильцова задержали на месте. Медицинская экспертиза подтвердила, что водитель «Тигра» находился в состоянии алкогольного опьянения.

На вопрос о сложившихся в компании отношениях, прямого ответа военнослужащие не дали. Когда заходил вопрос о виновности, военные говорили, что общались между собой нормально и на равных, но Жильцов по званию все же выше.

– Назвать отношения в нашей компании дружескими можно 50 на 50, — говорил Бобков. — Приказы Жильцова оспорить вроде не могли, он же старший лейтенант.

Сам Кондратьев же заявил, что поступившее от Жильцова предложение выехать из части на «Тигре» как приказ не воспринимал, и согласился на это добровольно. При этом, комментируя свои действия за рулем «Тигра» до и в момент аварии, говорит, что выполнял приказы старшего по званию Жильцова.

На период командировки в Неклиновский район, «Тигр» использовался как дежурное транспортное средство для доставки личного состава. Бронеавтомобиль был закреплен за Кондратьевым, однако без разрешения покидать часть на нем он не имел права.

Пропустивший «Тигр» дежурный КПП в своих показаниях объяснил, что сделал это беспрепятственно, поскольку был инструктирован: дежурные транспортные средства досмотру не подлежат. Согласно этому же инструктажу, докладывать дежурному по лагерю об их убытии было не нужно.

Кондратьева обвинили по двум статьям УК РФ — ч.3 ст. 350 «Нарушение правил вождения, повлекшее смерть двух и более лиц» и ст. 125 «Заведомое оставление без помощи лица, находящегося в опасном для жизни или здоровья состоянии». Свою вину по первой статье подсудимый признавал изначально. По второй же опровергал, сославшись на то, что с места происшествия он не скрывался, а действовал по указаниям Жильцова.

Родители погибших в результате ДТП Рамазанова и Беликова первые извинения от самого Кондратьева услышали только в его последнем слове. При этом на одном из первых заседаний отец погибшего Беликова недоумевал, почему за более чем три месяца родители так и не получили никаких других официальных извинений. По решению суда, Минобороны должно будет выплатить по 1 млн рублей семьям погибших.

При вынесении приговора суд учел, что Кондратьев с детства вместе со своей младшей сестрой находился под опекой бабушки и дедушки, которые сейчас имеют инвалидную группу. Кроме того, учтены имеющиеся у Кондратьева награды — медали «За освобождение Крыма» (апрель, 2014) и «За воинскую доблесть» II степени (октябрь, 2014).

Известно, что в ходе рассмотрения дела Кондратьева в отдельное производство вынесли несколько отдельных дел. Сотрудников ППС, задержавших «Тигр», обвиняют по статье «Халатность». Также в судебном делопроизводстве на сайте Ростовского-на-Дону военного гарнизонного суда сообщается, что обвинительный приговор в отношении Жильцова уже вынесен. Его обвинили по ч.3 статье 160 УК РФ «Присвоение или растрата, совершенные лицом с использованием служебного положения», с наказанием в виде штрафа. Спирин и Бобков проходили по делу свидетелями, оба уволены с военной службы.

ТЕГИ

поддержать проект

Для поднятия хорошего настроения, вы можете угостить наших редакторов чашечкой кофе

Маленькая чашка кофе